В 1958 г. Ван Мэн был осужден как «правый элемент», исключен из КПК и сослан на «трудовое перевоспитание». Оно в общей сложности продолжалось почти два десятилетия, сначала в окрестностях столицы, а затем в Синьцзяне (с перерывом на 1962— 1963 гг., когда писателю позволили вернуться в Пекин и даже опубликовать два рассказа, но затем ему вновь закрыли путь к широкому читателю).

И лишь в 1979 г. Ван Мэн был окончательно реабилитирован и смог вернуться в Пекин. С этого времени литература становится главным делом его жизни. Правда, отвлекают многочисленные общественные и государственные обязанности: он — главный редактор литературного журнала, заместитель председателя Союза китайских писателей, член ЦК КПК, а с июня 1986 г. еще и министр культуры.

Художественное творчество, как его сформулировал Ван Мэн в беседе с латышским поэтом Улдисом Берзиньшем в Москве в 1984 г., — это движение «от необходимости к свободе». В творчестве Ван Мэна такое понимание свободы прослеживается отчетливо.

Примечательно, что сегодняшний Ван Мэн уже угадывался в прозе Ван Мэна вчерашнего: так, узнаваемы одни и те же фабульные элементы, что повторяются из произведения в произведение: уже в первом романе возникает вальс Штрауса, который как бы продолжает звучать в «Весенних голосах»; герои отдыхают в парке на склоне холма, как и персонажи из написанного позже «Весеннего вечера»; или тополя, которые всегда «приветствуют прохожих»; змей в воздухе, которого видит герой первого романа Ян, станет концептуальным зерном рассказа «Воздушный змей и лента». Во всех произведениях Ван Мэна мы сталкиваемся с литературной аналогией — сходство образов, сюжетов, характеров, композиционных и художественных приемов замечается сразу. Кроме того, в раннем творчестве уже зреют семена совершенно новых изобразительных средств, предпосылки новых форм художественной организации материала: ассоциативный, симультанный монтаж, поток сознания, появляется психологизм. Во вполне традиционном для китайской литературы, художественно «наивном», по сегодняшней оценке самого автора, романе «Да здравствует юность!» (роман был опубликован лишь в 1979 г.) описание Первомайской демонстрации дано в двух ракурсах, глазами полярно различных героев, и становится неожиданно объемным, что приближает такое изображение к жанру психологической прозы. В ранних рассказах явственно проступает более поздняя, в 80-е годы разработанная Ван Мэном, манера тонкого психологического рисунка, обдуманной недосказанности, детализации, заменяющая привычную традиционную описательность,— в ранних произведениях все это еще только зарождается.