В 1937 году Кедрин задумал роман в стихах о Пушкине. Замысел возник от внешнего толчка: страна широко отмечала 100-летие со дня смерти великого поэта, и на страницы периодических изданий и книг хлынуло огромное количество материала о нем. Роман не был продуман Кедриным до конца, не сохранилось ни планов, пи набросков — одна только глава «Сводня», которая является самостоятельным законченным произведением.

«Сводня» почти полностью состоит из монолога Геккерена, приемного отца убийцы Пушкина — Дантеса. По этому произведению можно судить, насколько внутренне, как мастер слова, готов был Кедрин к работе над «Рембрандтом»: отказавшись от такого верного оружия, как авторский комментарий, одной только прямой речью персонажей, ее окраской, ее подтекстом создавать характеры и при отсутствии развернутого, эмоционально наполненного описания строить произведение лишь на диалоге, лишь на словесном столкновении героев.

Но дело не только в этом. Внутреннее развитие темы Художника во враждебном ему обществе, отразившись отдельными аспектами в небольших по объему произведениях, подошло теперь в сознании поэта к такому рубежу, когда потребовался объемный, крупномасштабный материал, способный выразить эту тему широко и всесторонне. Таким материалом и была судьба Рембрандта. Первое яркое впечатление от выставки 1936 года могло потускнеть и погаснуть, если бы не постоянная настроенность творческого сознания Кедрина на эту тему. Работа над «Певцом», «Кофейней», «Приданым» была завершена до посещения выставки. «Грибоедов», «Сводня» и «Зодчие» написаны после, как раз тогда, когда поэт уже собирал материал для пьесы.

Пьеса была написана в необычайно короткий срок — около двух месяцев. Кедрин даже стеснялся этого и однажды попросил жену не говорить об этом: неудобно как-то, непохоже на серьезную работу. Михаил Дубинский рассказал, что весной 1938 года Кедрин особенно часто и много говорил о своем замысле и дело дошло до спора: Дубинский пригрозил, что «уведет» тему и напишет повесть, если Кедрин не прекратит праздные разговоры и не сядет наконец за стол.

Летом 1938 года жена Кедрина с дочерью уехала к своей матери в Кривой Рог, и в тесной, всегда шумной комнатушке в Черкизове воцарилась непривычная тишина. Иногда наезжали друзья — Кедрин читал им написанное, выслушивал замечания, принимал или отвергал поправки и предложения. В письмах к жене (они, к сожалению, не сохранились) поэт писал, что работа идет успешно. В конце августа первый вариант пьесы был готов.

Однако прошло еще почти два хода, прежде чем пьеса появилась в двух номерах журнала «Октябрь», который тогда редактировал Илья Сельвинский — автор стихотворных драм «Рыцарь Иоанн» (1937) и «Орла на плече носящий» (1940). Эпические пьесы Сельвинского коренным образом отличались от камерно-психологического «Рембрандта», но он по достоинству оценил пьесу Кедрина, увидел в нем союзника, разрабатывавшего по-своему трудный жанр стихотворной драмы.