Чингиз Айтматов пишет прежде всего о современности, ставит и решает насущные проблемы своей эпохи, а потому изображает людей нашего времени, и если он каким-то образом обращается к прошлому, то это делается не ради самого прошлого, а ради современности, чтобы ярче и глубже выявить суть человеческого в разрезе прошлого и современного.

Человек в изображении Чингиза Айтматова далеко не прямолинеен и отнюдь не дискурсивен. Он сложен и противоречив. В этом смысле в идейно-художественной системе повести «Белый пароход» особая функция возлагается на образ Момуна. Как известно, образ этот почти постоянно сопровождается эпитетом-характеристикой «расторопный». Можно сказать, что это его клеймо, эмблема. Поэтому наше представление о нем неделимо и едино: он человек проворности и исполнения во всем и везде. Писатель создает характер человека как бы в завершенности и окончательности. В своей завершенности и окончательности Момун проявляет себя как идеальная добродетель. Но добродетель Момуна — это скорее всего порок, ведущий к прямой измене своему идеалу, то есть к преступлению. И вот почему. У Момуна тоже есть свой идеал, своя вера жизни в лице самой Рогатой матери-оленихи. Вернее, был у него такой идеал. В Памяти, в Истории. В прошлом. А теперь… Ведь смысл человеческой жизни не только в сохранении былого, а в активном его продолжении. Есть ли у Момуна продолжение памяти, продолжение идеала? Своим внезапным появлением «три марала» ставят именно такую альтернативу перед своими «детьми», перед новым поколением. Продолжают ли они верить в святость Рогатой матери-оленихи или уже забыли о своем прошлом, о своем происхождении?

В этом смысле образ Момуна глубоко трагичен. Трагичен не потому, что у него роковые «три беды». Трагичен по сути человеческого характера быть всегда «расторопным», быть всегда «тише воды, ниже травы». В своем усердии и бескорыстии он чересчур неразборчив, ему все равно, кому быть полезным, Орозкулу или мальчику. Для него между ними никакого водораздела. А пока нет между злом и добром четкого водораздела, то любое служение Орозкулу — это каждый раз уступка, компромисс. Чем больше Момун идет на уступки, на компромисс со злом, тем больше он скатывается на путь предательства, на путь преступления. Поистине, как говорил еще Шекспир:

И добродетель стать пороком может,
Когда ее неправильно приложат.